ref=|uri=/?S=6.0611061357

Общество & Культура

Вспоминает С.Хакимова
Как по приказу Москвы убивали таджикских младенцев
06.11.06

С. Хакимова: "Все долги я отдала сполна…"
В своей жизни она часто была "первой" - первая из таджичек врач-хирург, первая таджичка-кандидат, а потом и доктор медицинских наук, первый и единственный член-корреспондент Академии медицинских наук СССР из Центральной Азии. При этом отношение к ней всегда и везде было неоднозначным: кто-то ее уважал и любил, кто-то боялся и ненавидел…

З рубля за русский язык
- Софья Хафизовна, почему в качестве своего жизненного кредо вы выбрали выражение: "Сирот быть не должно"? Это как-то связано с Вашей собственной судьбой?
- Того, что удалось пережить мне за свою долгую жизнь не пожелаю даже своим врагам. Я родилась в обычной рабочей семье. Мой отец - Муллохофиз был один из просвещенных людей своего времени - имел высшее образование Бухарского медресе. Родители нарекли меня – своего первенца Саъдиниссо, мечтая, чтобы я была счастливой. В сентябре 1931 года шестилетним ребенком я пошла в школу и за два учебных года одолела программу четырех классов. Отцу содержать четверых детей было трудно. Поэтому он отвел меня в медучилище при городской больнице. В то время учащиеся училищ находились на полном государственном довольствии. Потом училище закрыли. Второй курс подготовительного отделения я закончила в Худжанде, затем моя семья переехала в Сталинабад (Душанбе) и уже здесь я продолжила учебу. Здесь мне пришлось учить русский язык. А потом случилось горе - умерла мама, оставив на моей шее двух братьев и сестру. Все заботы о доме, об отце и тяжело больной бабушке легли на мои плечи. Потом отец женился и забрал двух братишек с собой, а я и сестра Кумриниссо остались в общежитии медучилища...
- Как же Вы жили потом?
- Мне предложили переводить в своей группе с русского на таджикский два довольно трудных предмета: нервные болезни с основами психиатрии и рентгенологию. Оплата была 3 рубля за академический час – невиданная сумма. Эти деньги позволили нам с сестрой приобрести самое необходимое, улучшить свое питание, подлечить отмороженные руки и ноги.
В июне 1939 года я окончила фельдшерское отделение медучилища. Мне предложили по направлению поехать на учебу в 1-й московский Ордена Ленина мединститут, но отец был против: хотел выдать замуж. Тогда старая добрая бабушка отдала мне свои сбережения – 60 рублей и сказала, чтобы я продолжала учебу: "Быть может, ты станешь такой же знаменитой, как Мамлакат Нахангова", - сказала она. Так, получив благословение бабушки, продолжила учиться, но, правда, не в Москве, а в открывшемся тогда в Сталинабаде мединституте. Я успешно поступила, но чтобы выжить работала по ночам дежурной в роддоме. А потом началась Великая Отечественная война. Жить стало еще труднее. Но, не смотря ни на что, в 1943 году я все же окончила мединститут.
- Вы помните свою первую операцию?
- А как же. Вместе с демобилизованным на войне мужем и маленьким сыном Саидхакимом я по направлению попала в Кулябскую областную больницу. Она состояла из трех больших глинобитных - "похса" - бараков. Одно из этих помещений - без пола и потолка, света и воды, с маленьким окошечком служило хирургическим отделением. Но операционный блок был прекрасно сделан: имел весь комплект инструментов. Однажды к нам в отделение поступил мальчик-подросток с гангреной обеих стоп и голеней. По его почерневшим ногам уже ползали черви. Мальчик кричал от нестерпимой боли день и ночь. Требовалось срочное вмешательство: ампутация обеих голеней ниже коленных суставов. Я искала хирурга в военном гарнизоне, но безуспешно. И тогда медсестра - Вера Павловна сказала: "Будем оперировать сами: я буду вашим ассистентом". У нее был большой опыт в хирургии. Она протянула мне припрятанный учебник "Оперативная хирургия" Шевкуненко. И пока стерилизовала инструменты на примусе, я стала изучать технику проведения ампутации. Так в пустующем хирургическом отделении под руководством Веры Павловны, я произвела первую в своей жизни операцию-ампутацию. Парень выжил и спустя две недели был выписан.

В Москве
- Почему же Вы стали акушером-гинекологом, а не хирургом?
- Когда шел первый набор местных кадров в Москву для продолжения учебы в аспирантуре, у меня был выбор: либо сменить свою специальность на акушерство и гинекологию, либо на педиатрию. Я выбрала первое. Время учебы в аспирантуре для меня также было тяжелым. Мой сокурсник М. Я. Расулов – молодой замминистра здравоохранения республики, отговаривал меня ехать, говорил: "В стране голод, у тебя на руках годовалый ребенок, как ты будешь жить на мизерную сумму аспирантской стипендии в чужом городе?". Он был прав, но я все же уехала. Моими первыми наставниками были академик Михаил Сергеевич Малиновский и сменивший его затем профессор Константин Николаевич Жмакин. Мне просто повезло - под руководством таких прекрасных ученых я смогла успешно защититься. Но по возвращении в Душанбе, опять столкнулась с проблемами.
- ???
- Шел 50-й год. В структуре ТГМИ имелась кафедра акушерства и гинекологии, которой руководил профессор Лев Ефимович Гуртовой. На кафедру меня приняли в качестве ассистента. Но вскоре началась травля: я была здесь нежеланной, не от кого было ждать защиты. Меня удивляло безразличие руководства самого института к проблемам нашей кафедры – оно на все закрывало глаза. Поэтому я приняла решение добиться направления в докторантуру и уехать на несколько лет. Так, приказом министерства здравоохранения СССР я была зачислена докторантом кафедры акушерства и гинекологии лечебного факультета первого Московского мединститута. Весной 1958 года я защитила докторскую диссертацию на тему "Некоторые особенности нейро-гормональной регуляции сократительной деятельности матки в норме и патологии" и стала автором открытия неизвестной науке закономерности – реципрокных отношений между телом и шейкой матки, определяющих исход беременности. Тогда мне было 33 года. Но когда я вернулась в свой родной мединститут после успешной защиты, мне – первому доктору медицинских наук Таджикистана, ректор с каменным лицом заявил: "На вашей кафедре других вакансий, к сожалению, нет. Поэтому вы снова должны работать ассистентом". Тогда я, не выдержав, написала заявление об уходе "по собственному желанию в связи с выездом за пределы республики". Поняв, что зашли слишком далеко, чиновники взялись исправлять созданную ими же нелепую ситуацию. Последовал приказ о назначении меня завкафедрой акушерства и гинекологии ТГМИ. Кстати, звание профессора я получила через шесть лет после защиты!

"Заложники империи"
- Саъдиниссо Хафизовна, в своей нашумевшей книге "Заложники империи", Вы говорите о том, что в наших роддомах сознательно убивали детей. Это ведь очень тяжелое обвинение. У Вас есть факты?
- Да, это печальная действительность. Уже в 1955 году рождаемость в республике достигла 33,8 на 1000 человек населения и продолжала быстро расти. А в столице и областных центрах функционировали в немыслимых условиях всего лишь 8 женских консультаций, в районах же их вообще не было. В больницах от сепсиса умирали матери и их младенцы. Я много раз выступала по этому поводу. И тогда чиновники, особенно экс-министр здравоохранения республики Иван Саженин, решили избавиться от меня, чтобы безбоязненно насаждать в родильных домах республики советский метод снижения перинатальной смертности путем "списывания" маловесных и больных новорожденных в выкидыши. С помощью этого метода вносились существенные коррективы и в демографическую ситуацию республики в нужном Центру направлении. Все это на основании документов я изложила в моей книге "Заложники империи", которая вышла в свет в 1998 году.
- Назовите конкретные примеры?
- Когда я заведовала кафедрой акушерства и гинекологии, в республиканском родильном доме в апреле 1979 года были выявлены два случая оформления недоношенных новорожденных "выкидышем", для чего предварительно уменьшили в документах их вес и рост. Плод, завернутый в тряпки, отдали отцу, предупредив, что у супруги произошел выкидыш: мол, отдаем его вам похоронить. Но дома этот "мертвый" выкидыш ожил. Так случилось и со вторым ребенком. Врачи забрали "оживших" младенцев обратно в роддом, но они через несколько часов все же умерли. Разразился скандал. Целая толпа разъяренных родственников с возгласами "убийцы" буквально атаковали здание роддома. Когда об этом стало известно мне, курирующей этот роддом, дело о врачах-преступниках я передала в республиканскую прокуратуру. После долгой волокиты, не знаю, по каким причинам, генпрокурор республики А. Щелочинин, казалось, взявшийся горячо за расследование этого дела, вовсе потерял к нему интерес. Прошло немного времени и тревожные сигналы стали поступать из других больниц, от отдельных сотрудников. И эти факты свидетельствовали о широком распространении в родильных учреждениях метода получившего название "списывания в выкидыши". С помощью него удавалось снизить показатели перинатальной и младенческой смертности по республике в 3-5 раз.
- Что Вы предприняли, чтобы предотвратить эту практику?
- Когда в моих руках оказалось достаточно документальных доказательств, в январе 1981 отправила письмо Председателю Комитета партийного контроля при ЦК КПСС А. Пельше, отличавшемуся своей принципиальностью, но он, к сожалению, скоропостижно скончался. Через год в нашу республику была направлена комиссия, которая проверила и констатировала вопиющие факты занижения перинатальной смертности в родильном доме г. Турсун-заде на 17,7%, и в роддоме г. Кофарнихон - на 64% в год. Но на самом деле процент занижения был намного выше. А потом меня опять начали травить.
- Почему?
- Не знаю. Против меня была мобилизована вся центральная печать. Чего стоит только одна клеветническая статья "На холостом ходу" в "Медицинской газете" от 11 марта 1983 года. После нее последовало пять комиссий из Москвы с проверкой моей деятельности. Но прошло немногим более полутора лет и та же "Медицинская газета" опубликовала Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении профессора Хакимовой орденом "Дружбы народов" с формулировкой: "За плодотворную научную работу и подготовку кадров". Где же логика?
- А в других республиках Союза использовался метод "списывания в выкидыши"?
- Прежде хочу объяснить, что младенцы весом от 1 килограмма до 2500 грамм - недоношенные или маловесные новорожденные. Опасную группу составляют дети весом 800-900 грамм. Теперь известно, что японцы выхаживают 300-граммовых эмбрионов. А у нас было негласное распоряжение, чтобы дети весом ниже 2,5 кг не попадали в списки детской смертности и не умирали дома, их надо оставлять умирать в роддоме и списывать в выкидыши. Самая главная задача чиновников того времени, чтобы умерший ребенок не попал в статистику. Я начала свое расследование в 1980 году. В роддомах царил полнейший бардак: уничтожались истории болезней, которые должны были храниться согласно инструкции 25 лет. Почему? Потому что опытный врач сразу мог бы установить, что он родился жизнеспособным и никак не мог быть выкидышем. Я пять лет помогала Комитету партийного контроля из Москвы расследовать эти дела, но сейчас, по истечении стольких лет, я поняла, что они просто делали вид, что разбираются. Слышала от моих учеников, а их сейчас по бывшему Союзу немало, что представители КПК приезжали с подобными проверками и в Белоруссию и на Украину…
- Чем закончились проверки?
- Они просто сняли с поста замминистра здравоохранения СССР, курирующую материнство и детство - Новикову. И все.

"Буду жить с чистой совестью"
- Тем не менее, позже, Вас назначили директором НИИ материнства и детства…
- О таком институте для Таджикистана мечтала много лет. Но я была удивлена тем, что именно меня, которую недолюбливал министр здравоохранения Саженин, назначили на должность директора этого НИИ. На создание института выделили всего двадцать тысяч рублей: десять - на оснащение и десять - на зарплату сотрудникам. Где же логика?

Оказывается, все было предусмотрено заранее - чтобы я не справилась с трудностями и ушла с позором. Но они не на ту напали, я не из слабых. Я поехала в Москву и с помощью Биходжал Рахимовой, которая в начале 90-х годов работала в Совете Министров СССР и Георгия Вадимовича Кошлакова, депутата Верховного Совета СССР добилась того, чтобы Госплан СССР выделил мне средства для закупки импортного реанимационного и лабораторного оборудования. Также мне помог Председатель Комитета по науке и технике при Совете Министров СССР академик Кириллин, который выделил институту 50 тысяч рублей. Я мечтала, чтобы это была такая же клиника как за границей. Но позже при новом руководстве Минздрава, все это было разрушено.
- Почему же теперь нет "школы Хакимовой"?
- У меня было две школы по подготовке кадров: одна – при кафедре акушерства и гинекологии ТГМИ, где я подготовила 16 кандидатов и 5 докторов наук; вторая – в НИИ материнства и детства, где я воспитала 15 кандидатов и 7 докторов наук. Но, к сожалению, большинство из них уехали за пределы республики, а те, что остались не смогли сработаться с новым руководством.
Конечно, мне было жаль все оставлять. Я науку любила и сейчас люблю, но тогда во избежание конфликта с новым министром здравоохранения, человеком своеобразным, в апреле 1993 года написала заявление об уходе с работы. Оно пролежало у министра Ахмедова целых два месяца. Он просил остаться, не визировал заявление. Тогда я сама написала на себя приказ, все оформила, как полагается, и ушла.
- Вы не жалеете ни о чем в жизни?
- Считаю, что все долги сполна отдала своему народу. Когда приехала в республику после докторантуры, здесь было всего три роддома, остальные - в городах и районах страны – я "построила своими слезами" в кабинетах первых лиц государства. Каххор Махкамов и Юлдаш Шокаримов - живые свидетели. Когда я начала свою деятельность, у нас было всего 70 врачей-акушеров на весь Таджикистан. Когда уходила - оставила свыше тысячи своих учеников. Если бы люди прожили мою жизнь, то поняли, каково мне приходилось.
>Сейчас в НИИ материнства одни молодые кадры остались. Идет развал. Раньше в библиотеке было свыше 8 тысяч томов бесценной медицинской литературы, сейчас библиотека сгорела…
- В своих выступлениях президент Рахмонов часто говорит о необходимости планирования семьи. Раньше эту проблему поднимали и Вы…
- Да, тридцать лет назад, когда я занималась проблемами родовспоможения и читала много зарубежной медицинской литературы, ко мне попали материалы о планировании семьи. Это было нужно и важно для нашего населения, так как, по моим подсчетам, из 90 процентов рожающих женщин, 12 рожали два раза в год – в начале и конце года. В начале 90-х эта цифра уже составляла 18 процентов. В фельдшерско-акушерских пунктах, куда должны были ходить на обследование и прерывание нежелательной беременности наши женщины, работали в основном мужчины. Но кто из мусульманок пойдет к мужчине на обследование?! Работа по планированию семьи никем не проводилась. В 1978 году в "Точикистони совети" вышла моя статья, в которой я говорила обо всех этих проблемах. Потом на одной научной конференции я читала и доклад на эту тему. И что же? Группа экспертов из числа экономистов, специально созданная для изучения моих предложений, набросилась на меня. Они назвали меня врагом народа. Интересно, они об этом помнят? А когда наш президент, поняв важность этой проблемы, выступил, многие, встретив меня на улице, пожимали руки, говорили: "Муаллима, Вы видели выступление президента по телевизору? Вы ведь об этом тоже говорили еще 30 лет назад…".
- У Вас есть награды?
- Есть и очень много. Но среди них дорожу орденами Ленина, "Знаком почета", "Дружбы народов" и множеством правительственных грамот.

"Время все поставит на свои места"
- Люди говорят, что во время гражданской войны три человека занимались не своим делом: Джурабек Муродов, Гулрухсор Сафиева и Саъдиниссо Хакимова. Чем Вы занимались? Ушли в политику?
- Я никуда не уходила. Просто не хотела, чтобы меня как других, топтали ногами. Решила заняться своими трудами. А слухи пошли потому, что и тогда на всех высоких собраниях я выступала в защиту наших бедных матерей, хотела приковать внимание властей на проблемы их здоровья, здоровья детей – будущего нации. Но некоторые посчитали, что я развожу склоки. - Говорят, во время гражданского противостояния Вы уехали в Иран?
- Да, это так. Один ответственный работник международной организации предупредил мою дочь: "Немедленно уезжайте из республики и заберите мать, ей нельзя здесь оставаться". Дочь из-за этого бросила любимую работу в институте искусств и уехала сначала в Ашхабад к подруге, а затем в мае 1996 года мы всей семьей уехали в Иран. В июне того года убили Исхаки и Гулямова, в августе – Осими...
- Ваши дети живут с вами?
- Нет. Сын – Саидхаким Икромов, профессор кафедры компьютерной математики в МГУ им. Ломоносова. Он читает лекции в ведущих университетах мира, а о нем практически ничего не знают на его родине. Вообще, семья у нас интернациональная. Внук – Гайрат, женат на японке и живет в Токио, у меня от него двое правнуков – Акира и Рион. Дочь – Дилбар Хакимова, известная пианистка, она живет и работает в Иране. Кстати, недавно она приезжала к нам с концертами и ее очень тепло приняла публика.
Мой покойный супруг Хикмат Юлдашев был архитектором, в пятидесятые годы возглавлял Союз архитекторов Таджикистана. Ему принадлежит проект и внутреннее оформление Дворца Арбоба в Бободжон Гафуровском районе Согдийской области, где проходила историческая 16 сессия Верховного Совета республики. Он также автор альбома "Архитектурные орнаменты Таджикистана". Жаль, что по обвинению своих недоброжелателей, он был изгнан из страны и умер в Ташкенте в 1980 году. Только время ставит все на свои места, и я верю, что о нем еще много будут говорить хорошего.
- Софья Хафизовна, чем Вы занимаетесь сейчас? Как не позвоню, Ваш внук говорит, что Вы очень заняты…
- Я много пишу. Сейчас работаю над вторым томом моего капитального труда "Талассимия у беременных", дорабатываю свои монографии. Материал, конечно, устарел, но я стараюсь успеть, поэтому всегда сижу за книгами. Если суждено, еще учебник хочу написать - "Акушерство в вопросах и ответах". На этом закончу свою работу.
- А почему Вы не хотите консультировать молодых врачей, как это делает академик Мансуров в своем НИИ гастроэнтерологии?
- Что вы! Когда в 2001 году вернулась из Ирана, стала свидетелем побора больных в женских консультациях и роддомах, мне захотелось помочь нашим женщинам. Обратилась с письмом к министру здравоохранения с просьбой разрешить мне на базе женской консультации №1 Душанбе организовать бесплатные благотворительные приемы для женщин всей республики 2-3 раза в месяц. Заодно поделиться опытом с молодыми начинающими врачами. Так министр попросил передать, что прежде я должна пройти 6-месячные курсы в институте постдипломной практики, сдать экзамены, получить диплом, купить лицензию. Я ничего не ответила, потому что не могла понять: как и чему член-корреспондента РАМН будут обучать ученики моих же учеников?…

Подготовила Манижа КУРБАНОВА
Источник - Asia-Plus



Новости ЦентрАзии

ГЛАВНЫЕ ТЕМЫ:
 Президент & Семья
 Правительство & Кадры
 Слухи & Скандалы
 Партии & Оппозиция
 Бизнес & Проекты
 СМИ & НПО
 Общество & Культура
 Геополитика & Война
 Соседи & Союзники
...




Copyright 2016 © Ariana | Контакты
Рейтинг@Mail.ru